– Папа, а когда мы вернемся домой? – спросила Клода Юлия.

– Об этом ты спрашивай свою маму, – ответил он. – Я хотел только отремонтировать дом, а не превращать его во дворец.

– Ты теперь граф, – ответила Хельга, – и один из высших людей империи, а они живут во дворцах! Не захотел покупать один из тех, которые освободились, так теперь терпи.

– Ургели тоже были графами и прекрасно обходились особняком, – возразил Клод.

– Обходились, – согласилась жена. – А почему? Они в нем не жили, а только ненадолго приезжали, да и то не каждый год. И кем был Ойген? Простым графом из приграничного городка!

– Простой граф – это звучит! – засмеялся он. – Ладно, что уже теперь об этом говорить. Скажи лучше, когда закончат с этим залом.

– Закончат перестройку особняка и займутся, – ответила она. – Пока там выкорчевывают деревья. На все работы взяли два месяца, но мы дней через двадцать сможем вернуться. Дом уже будет в порядке, а строительство зала для приемов нам не помешает. А тебе, золото, чем не нравится дворец дяди Альвина?

– Он почти такой же, как наш, – насупившись, ответила девочка. – Ну тот, в котором я жила. И дырки под потолком точно такие же.

– Во дворце канцлера никаких длинных не будет, – сказал Клод, обняв дочь. – Это я тебе обещаю!

– Мне все равно страшно, – призналась она. – Можно мне спать в вашей комнате?

– Так делать нельзя, – сказала ей Хельга, – но мы что-нибудь придумаем. Знаешь что? Сегодня же в дырку, которая в твоей спальне, вставят решетку. Уж через нее к тебе никто не проберется. И не надо думать о плохом, подумай лучше, как произвести хорошее впечатление в гостях.

– А как? – спросила малышка. – Меня про впечатления не учили.

– Ты такая славная, что сразу очаруешь всех женщин, – улыбнулась Хельга, – но помимо них там будут и мужчины. И вот их очаровать будет труднее. Сейчас я тебе расскажу, как это лучше сделать.

Путь от дворца графов Бекер до дворца герцогов Радгер занял всего десять минут. Когда Хельга закончила свои поучения, подъехали к литым уже открытым двустворчатым воротам, и экипаж в сопровождении пяти всадников въехал в большой дворцовый парк. По его центральной аллее быстро доехали до дворца, где их встретил герцог Клаус.

– Я с вами связался, Клаус, не для того, чтобы вы нас самолично встречали, – сказал ему Клод. – Могли бы прислать слугу.

– Я вам благодарен, за магию, – ответил он. – Используя ее, я теперь могу с вами мысленно общаться. Но зачем поручать слугам то, что мне приятно сделать самому? А это что за милое создание? Вы нас познакомите, Хельга?

– Я не создание, а графиня Юлия Шефер! – сама себя представила дочь. – А вы кто?

– Я здесь живу, – поклонился ей Клаус. – Герцог Клаус Радгер, к вашим услугам!

– Раз вы к моим услугам, можете взять меня за руку, – вспомнив поучения Хельги, разрешила девочка. – А мальчики у вас здесь водятся?

– Нет у нас здесь ни мальчиков, ни девочек, – вздохнул Клаус. – Вы здесь такая одна. Может, мне вас взять на руки? Так будет быстрее.

– На руки я даюсь только папе! – отрезала она. – Не хотите брать руку и не надо!

– Я не отказывался... – запротестовал Клаус, но Юлия уже дала руку отцу.

– Вы упустили свой шанс, герцог, – пошутила Хельга. – Пойдемте быстрее, а то мы и так задержались с выездом. Гости собрались?

– Да, все уже здесь, – ответил он. – Можно мне взять вашу руку, графиня? Да, Клод, вас ждет сюрприз!

Клаус провел гостей в то крыло дворца, которое ему выделил отец, и открыл перед ними двери в большую гостиную.

– Ну, наконец-то! – встретила их Мануэла. – Клод, я на тебя обижена! Когда вы у нас были в последний раз? Мне от тебя, если хочешь знать, нужна не только сила, но и любовь!

– Мне уже начинать ревновать? – спросил Клаус.

– Прекрати, – отмахнулась от мужа герцогиня. – Прекрасно знаешь, что я у него вместо матери! Здравствуй, Хельга! Клод, представь мне этого милого ребенка!

– Это наша дочь, – с улыбкой ответил юноша. – И не нужно так смотреть на живот жены. Эту дочку она не рожала, мы ее нашли. Так, я понял, о каком сюрпризе вы говорили, Клаус.

– Познакомьтесь с бароном и баронессой Брунд, – сказал Клаус. – Барон твой тезка, а баронессу зовут Эмма.

– До сих пор сердитесь на меня за то купание? – спросил Клод барона.

– Если бы сердился, меня бы сегодня здесь не было, – ответил тот. – У меня тогда было паршивое настроение, потому я к вам и прицепился. Вы хорошо отыгрались, так что я извиняться не буду.

– Граф и графиня Барман, – представил Клаус следующую пару. – Мартин и Герта.

– Очень приятно, – сказал Клод высокому, статному графу, поклонившись его супруге.

По обычаям при представлении женщин называли, а разговаривали только с мужчинами.

– Познакомьтесь с еще одним моим другом, – сказал герцог, показывая на стоявшего особняком мужчину. – Это шевалье Олег Кобзев. Жены у него, к сожалению, нет.

– Вы знаете о своих способностях мага? – обратился к нему Клод.

– Знаю, – ответил он. – Они есть у всех пришельцев. Только у меня их так мало, что я предпочел потратить деньги и время на тренировки с оружием. В результате получилось уцелеть на дуэли с нашим хозяином, а потом с ним подружиться.

– А из-за чего дрались? – спросила Хельга.

– Из-за вас, – засмеялся Олег. – Я имею в виду не лично вас, а женщин.

– Прошу всех к столу, – сказал Клаус. – Юлия, вы меня так и не простили?

– Ладно, – сжалилась девочка. – Папа, я ему дам руку.

Гости с улыбками проследили за тем, как Клаус ввел девочку в трапезную и последовали за ними. Все расселись за большим столом, а дочь Клод посадил рядом с собой, положив ей под попу захваченную из гостиной подушку. Сначала все молча ели, а утолив голод, перешли к разговорам.

– Вы счастливый человек, граф, – с нескрываемой завистью сказал граф Барман. – У вас не жизнь, а сплошное приключение, причем всегда и во всем вам везет.

– Из последнего приключения я привез одного пришельца, – сказал Клод. – На Земле он был писателем и писал о всяких выдуманных мирах.

– Ему повезло, – заметил шевалье Кобзев. – Именно в такой мир он и попал.

– Да, он мне так и сказал, – согласился Клод. – Первое время он учил язык, а потом я ему помог стать настоящим магом. Учиться ему еще долго, но уже многое может, хоть и на моей силе. Но ему скучно заниматься одной магией. Хочу, говорит, писать книги.

– У писателей шило в заднице, – непонятно выразился шевалье. – Они не могут не писать.

– Владимир мне тоже говорил про какое-то шило, хотя я и не понял, зачем это было сказано, – продолжил Клод. – Но я вам о нем говорю не просто так. Он надумал писать книгу о моей жизни.

– Вы же еще только начали жить, – не понял Клаус. – О чем писать?

– До нашего отъезда к графу Бекеру пришелец заставил меня рассказать о детстве, учебе и бегстве в империю, – сказал Клод. – О том, что было здесь, я тоже рассказал, но, понятно, не обо всем. Помимо меня он мучил расспросами жену и тех моих спутников, кому не повезло попасть в его цепкие руки. И знаете, что он сказал? Какой же вы, говорит, невезучий, барон! А насчет того, что событий мало на книгу... Владимир сказал, что он в одну книгу не уложится.

– Тогда тем более завидно, – сказал Клаус. – Я говорю не о книге, а о вашей жизни.

– Мне его подвиги не нужны! – сказала Хельга. – Что хорошего в том, что жена из-за мужа постоянно трясется от страха? И дело не в том, что я его мара, и его конец – это и мой конец тоже! Дело в нем самом! Пока я могла с ним ездить, было как-то легче.

– В твоей последней поездке тебя чуть не перерубили пополам! – сердито сказала Мануэла. – И глаза были, как у вареной рыбы! Знаешь, как он переживал?

– Зато я спасла ему жизнь! – возразила Хельга.

– Вы героическая женщина, графиня, – сказал ей барон Брунд, – но вы неправы. Не могут мужчины все время сидеть рядом с вами. Без риска жизнь это... не жизнь! Не возьмете нас с собой, граф? Вместе и веселее, и не так опасно.